Когда я остаюсь одна с внуками, и особенно когда я их укладываю спать, в тишине и полумраке я пытаюсь вспомнить свои детские ощущения... странно, но я ничего не вспоминала, когда укладывала спать маленького сына... наверное, это и есть старость...
Длинный-длинный узкий тёмный коридор. На две трети он закрашен коричневой краской, верхняя треть в побелке. Посреди коридора на стене висит большой чёрный телефон. Над ним тусклая лампочка, всё остальное теряется в темноте. Когда кто-то говорит по телефону (стоя), мимо него приходится протискиваться, т.ч. длинные разговоры не приветствуются. А я вообще ещё до него не достаю, но когда подрасту и начну по нему разговаривать, всё равно будет жутковато вглядываться в мрак в обе стороны. Правда, когда кто-нибудь входит в квартиру, в одном её конце - в прихожей, будет зажигаться свет, но ненадолго - там же в прихожей висит много счётчиков, у каждого из жильцов свой, и один отдельный, на места общего пользования, т.ч. во избежание склок, кто тут столько нажёг, в этих местах свет экономят. И вообще - кто придумал этот дурацкий миф, как дружно и весело жили в советских коммуналках? Я вот вспоминаю одни склоки, из-за всего - из-за поставленного на чужую конфорку чайника (на кухне две газовые плиты, и все конфорки на них строго распределены), из-за очереди на дежурство (квартира убиралась по очереди - сколько в семье человек, столько недель она и убирает квартиру) и его качества, я уж не говорю об очередях в ванную и туалет. Иногда склоки доходили до драк - до сих пор помню какую-то историю, как маму вызывали в товарищеский суд свидетелем, когда две соседки избили в ванной третью, почему-то всплывает комическая деталь, что били чашками по лицу. Почему чашками?! Хрен знает, но её фингалы и жалобы маме при перетягивании на свою сторону в качестве свидетеля помню... Ладно, что-то меня в социалку понесло, вернусь-ка я, пожалуй, к детским ощущениям. Моих ровесников в квартире нет, т.ч. играть мне не с кем. Есть одна девочка старше меня на пять лет, да ещё и тёзка, но т.к. все её зовут Люськой, то я и не понимаю, что она моя тёзка. Люська иногда снисходит до игр со мной, но больше всего она любит меня пугать, а напугать в такой квартире несложно... Страшнее же всего обычаи, царящие в Люськиной семье - прямо как в книжках про доисторическое царское время. По субботам Люську порет отец! Вот реально - субботняя порка! А она потом со странным сладострастным блеском в глазах мне это описывает в подробностях. Я бы не верила, кабы по субботам из той самой прихожей, куда выходит дверь их комнаты, не доносились жуткие Люськины вопли. В эти моменты я стараюсь закрыть уши подушкой или включить погромче радио, но перед глазами всё равно мелькают яркие и жуткие картинки, описываемые мне Люськой. Из-за этого я безумно боюсь её отца - высокого худого молчаливого дядю Колю. Он - бывший фронтовик, а я привыкла с уважением и почтением относиться ко всем фронтовикам, но именно на его примере я узнала, что люди - разные. Он никогда не принимал участия в коммунальных скандалах, и вообще я не помню его голоса - он всегда молчал, но когда он молча курил беломор на кухне, от его тяжёлого безжизненного взгляда пробирал больший ужас, нежели от визгливых скандалов всех соседок. Чёрт! Куда меня понесло? Я ведь хотела о волшебном детстве и его ощущениях! Правда-правда! А вон чего повылезало...
Ну, уж что вылезло, то вылезло... светлое тогда в другой раз, уж не обессудьте...
Длинный-длинный узкий тёмный коридор. На две трети он закрашен коричневой краской, верхняя треть в побелке. Посреди коридора на стене висит большой чёрный телефон. Над ним тусклая лампочка, всё остальное теряется в темноте. Когда кто-то говорит по телефону (стоя), мимо него приходится протискиваться, т.ч. длинные разговоры не приветствуются. А я вообще ещё до него не достаю, но когда подрасту и начну по нему разговаривать, всё равно будет жутковато вглядываться в мрак в обе стороны. Правда, когда кто-нибудь входит в квартиру, в одном её конце - в прихожей, будет зажигаться свет, но ненадолго - там же в прихожей висит много счётчиков, у каждого из жильцов свой, и один отдельный, на места общего пользования, т.ч. во избежание склок, кто тут столько нажёг, в этих местах свет экономят. И вообще - кто придумал этот дурацкий миф, как дружно и весело жили в советских коммуналках? Я вот вспоминаю одни склоки, из-за всего - из-за поставленного на чужую конфорку чайника (на кухне две газовые плиты, и все конфорки на них строго распределены), из-за очереди на дежурство (квартира убиралась по очереди - сколько в семье человек, столько недель она и убирает квартиру) и его качества, я уж не говорю об очередях в ванную и туалет. Иногда склоки доходили до драк - до сих пор помню какую-то историю, как маму вызывали в товарищеский суд свидетелем, когда две соседки избили в ванной третью, почему-то всплывает комическая деталь, что били чашками по лицу. Почему чашками?! Хрен знает, но её фингалы и жалобы маме при перетягивании на свою сторону в качестве свидетеля помню... Ладно, что-то меня в социалку понесло, вернусь-ка я, пожалуй, к детским ощущениям. Моих ровесников в квартире нет, т.ч. играть мне не с кем. Есть одна девочка старше меня на пять лет, да ещё и тёзка, но т.к. все её зовут Люськой, то я и не понимаю, что она моя тёзка. Люська иногда снисходит до игр со мной, но больше всего она любит меня пугать, а напугать в такой квартире несложно...
Страшнее же всего обычаи, царящие в Люськиной семье - прямо как в книжках про доисторическое царское время. По субботам Люську порет отец! Вот реально - субботняя порка! А она потом со странным сладострастным блеском в глазах мне это описывает в подробностях. Я бы не верила, кабы по субботам из той самой прихожей, куда выходит дверь их комнаты, не доносились жуткие Люськины вопли. В эти моменты я стараюсь закрыть уши подушкой или включить погромче радио, но перед глазами всё равно мелькают яркие и жуткие картинки, описываемые мне Люськой. Из-за этого я безумно боюсь её отца - высокого худого молчаливого дядю Колю. Он - бывший фронтовик, а я привыкла с уважением и почтением относиться ко всем фронтовикам, но именно на его примере я узнала, что люди - разные. Он никогда не принимал участия в коммунальных скандалах, и вообще я не помню его голоса - он всегда молчал, но когда он молча курил беломор на кухне, от его тяжёлого безжизненного взгляда пробирал больший ужас, нежели от визгливых скандалов всех соседок. Чёрт! Куда меня понесло? Я ведь хотела о волшебном детстве и его ощущениях! Правда-правда! А вон чего повылезало... Ну, уж что вылезло, то вылезло... светлое тогда в другой раз, уж не обессудьте...
-
-
07.04.2014 в 00:25-
-
07.04.2014 в 00:55-
-
07.04.2014 в 00:57-
-
07.04.2014 в 01:00-
-
07.04.2014 в 07:41-
-
07.04.2014 в 08:58-
-
07.04.2014 в 10:09Соседская девочка, на 4 года старше, учила меня английскому ( они как раз переехали к нам, в начале ее пятого класса), понарошку, конечно
-
-
07.04.2014 в 14:58Вот внуки появятся, тогда и вспомнишь!
homer, я ведь совецкий человек
Да лан, некоторые вполне совецкие люди росли в отдельных квартирах...
Сорринка, мне повезло
-
-
07.04.2014 в 18:28Да-да... мне тоже довелось.
-
-
07.04.2014 в 19:34Вот опять обобщаете - я в этой коммуналке до 93-го года прожила!
-
-
07.04.2014 в 20:28-
-
08.04.2014 в 03:18