Я проезжаю мимо нее почти каждый день по дороге с работы, и каждый раз мне становится как-то не по себе. Она - это знаменитая тюрьма Кресты, находящаяся практически в самом центре города. Когда-то в ней сидели народовольцы, потом Временное правительство, оттуда увезли на расстрел Николая Гумилева, а потом и сын его, Лев Гумилев сидел там же... Да много кто там сидел - уж что-что, а тюрьмы у нас никогда не пустуют... Сидят там и сейчас - тюрьма никогда не прекращала своего существования. Но не по себе мне не от этого, а вот от этой памятной доски:
читать дальше
Нет-нет, я понимаю, что хотели, как всегда, как лучше. И ее собственная поэтическая просьба, можно сказать, уважена... Вот только... тюрьма-то до сих пор ДЕЙСТВУЮЩАЯ! Вот представьте - человека должны казнить на электрическом стуле, а он в последнюю минуту видит на нем привинченную памятную табличку - "Памяти супругов Розенберг"! Неужто одной мне эта доска, встречающая сидящих тут и их близких, кажется чем-то лицемерным и глумливым?
читать дальше
Нет-нет, я понимаю, что хотели, как всегда, как лучше. И ее собственная поэтическая просьба, можно сказать, уважена... Вот только... тюрьма-то до сих пор ДЕЙСТВУЮЩАЯ! Вот представьте - человека должны казнить на электрическом стуле, а он в последнюю минуту видит на нем привинченную памятную табличку - "Памяти супругов Розенберг"! Неужто одной мне эта доска, встречающая сидящих тут и их близких, кажется чем-то лицемерным и глумливым?

А может она как раз на это и рассчитывала?
А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем - не ставить его
Ни около моря, где я родилась
(Последняя с морем разорвана связь),
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,
Забыть, как постылая хлопала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
И пусть с неподвижных и бронзовых век
Как слезы струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.
Где-то я читал, что есть (или была при социализме) камера, где сидел сам В.И. - тоже в действующей тюрьме. Так ее ежегодно - к 7 ноября еще и подновляли.
Если эдак закрывать все, что связано с жертвами т.н. "сталинского" режима - половину гигантов промышленности останавливать придется, железные дороги, шахты и пр.
Сомневаюсь что-то... не думаю, что на тюрьме можно что-то ваще повесить без ведома того самого "другого ведомства"...
Да наоборот же! Нельзя создавать мемориалы там, где всё продолжается! Представляете себе мемориал в работающем Освенциме?!
Дак я о чем и говорю, Людмила!! Освенцим - он ведь не у нас, а в Германии!!
Ваще-то в Польше, но это не принципиально
Дак согласен - нехорошо, конечно. Но Вы опять про Ахматову - одну их миллионов неахматовых, которым, кстати, никаких досок не досталось. Вот это отвратительно, да.
А насчет Соловков - в ту страшную дверцу, в которую, по рассказам Лихачева, вталкивали и стреляли в затылок, теперь спокойно ходят попы. Может, у них там, как когда-то, кладовка для продуктов. А мемориал - он в сторонке. Чтобы не мешать течению жизни.
Так я как раз о "неахматовых", теперь ежедневно видящих эту доску из зарешеченного окошка!
теперь спокойно ходят попы
Ну, а они-то в чем виноваты? Их предшественники первыми в эту страшную дверцу и входили... в ту самую, в которой ДО ТОГО была кладовка...
Впрочем, судя по степени "сохранности" доски (половины шурупов крепежа уже нет), наш с вами спор скоро решится естественным путем. Досочка отвалится и ее приберут - тоже для каких-нибудь полезных дел.
Дак я и не против - 2! Только это - я опять повторяюсь - частный случай того, что вызывает, или должно вызывать перечисленные Вами чувства.
С другой стороны, слова Ахматовой - они ведь обращены в том числе и к этим нынешним стояльцам. А значит - на месте.
Противоречивые чувства.
С другой стороны, «Муж в могиле, сын в тюрьме, помолитесь обо мне». Думаю ТАМ помолились и не раз.
Ее просьбы так странно удовлетворяются и всё посмертно….
Мне, наверное, не важно где именно, как и почему. Судьба поэта в этой стране неисповедима, а уж талантливой женщины и подавно. Чёрт то с ними, пусть ТАМ. Я мимо нее каждый день по Литейному прохожу. Она меня уравновешивает. Люблю я ее очень. Она и ТАМ кого-то успокоит, я уверена, «Анне всея Руси» везде есть место. А уж разделить с ней место в такой очереди…. Там всё за гранью. Сложно это всё.
А мотивы ставящих эту доску…они тоже где-то за гранью.
Хм, интересно, на фото видно, что доска держится на двух креплениях вместо четырех.
Кто-то пытался ее снять или специально ненадежно повесили?...
Что до самой тюрьмы, так меня всегда коробило нахождение по соседству детской больницы...