Навеяно собственной восьмичасовой (!) лекцией по истории кино... Настроенчески-дилетантское, ни к подлинной истории, ни к культурологии, ни к киноведению отношения не имеющее, т.ч. все взятки - гладки...
Свела рядом два манифеста шестидесятников из двух разных миров - "На последнем дыхании" Годара и "Я шагаю по Москве" Данелии... Считается, французская "новая волна" началась тогда, когда оператор Годара снял со штатива камеру и с ней в руках побежал по улице вслед за бегущим с пулей в спине юным Бельмондо, своей неровной камерой повторяя спотыкающийся бег последнего... Потом Бельмондо упал и прошептал то ли предавшей его девушке, то ли предавшей его жизни: "Какая же ты все-таки подлая"...
А в это время (на самом деле чуть позже, но это неважно) по эскалатору московского метро поднимался его ровесник - юный Никита Михалков - и пел: "Бывает все на свете хорошо, в чем дело - сразу не поймешь, А это просто дождь прошел, нормальный летний дождь..." Советский кинематограф этих лет просто заливают летние теплые дожди, под которых находят подруг на автобусных остановках, гуляют с ними всю ночь напролет, читая им стихи Смелякова и Евтушенко, а утром заявляют ошалевшим родителям, что женятся...
А потом и там, и там грянет 68-й - у них войска против студентов на улицах Парижа, у нас наши танки на улицах Праги...
Пройдет 10 лет (или около того), и Бельмондо - символ шестидесятнического нонконформизма - начнет судиться с продюсерами за гонорары за самостоятельное исполнение трюков...
Автор сценария "Я шагаю по Москве" и автор стихов той самой песни - Г.Шпаликов - повесится... Никита Михалков в своем собственном фильме "Неоконченная пьеса для механического пианино" будет кричать: "Вот так жить и знать - что так будет и завтра, и послезавтра, и никогда ничего не изменится!", еще через двадцать лет он заявит "он русский - и это многое объясняет", а потом вообще станет Статским советником... во всех смыслах этого слова...
Воистину - "хороший шестидесятник - мертвый шестидесятник"...