Впервые сам феномен кино как первого и единственного вида искусства, десакрализирующего жизнь и смерть, я осознала случайно и уже достаточно взрослой. Где-то в 80-х смотрела я по телевизору немой фильм 20-х гг. "Обломок империи". Главную роль там играет Федор Никитин, на момент моего просмотра не только еще живой, но даже активно снимающийся в кино. И вдруг меня потрясла мысль - вот в общем-то мой современник, до которого я при большом желании могу дотронуться рукой (если не поленюсь съездить в Москву), прямо СЕЙЧАС, на моих глазах совсем молодой ИДЕТ по моему городу 20-х годов, дотрагивается до стены дома (мимо которого я не раз проходила), нагретой солнцем 20-х, над ним шумит листва уже несуществующих деревьев... и всё это ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС! И современник мой стар, и стена дома уже не такая, и солнце другое, не говоря уж о деревьях, а я СЕЙЧАС вижу кусок жизни ОТТУДА! Не фотку, запечатлевшую эпизод, не картину, а кусок самой жизни! Очень меня это тогда впечатлило и заворожило. С тех пор я воспринимаю любые кадры старого кино, вне зависимости от его качества, именно как кусок вечности. Что уж говорить о шедеврах...
А вспомнила я об этом сейчас, когда ища в сети материалы по незаконченному фильму С.Эйзенштейна "Да здравствует Мексика!", который буду показывать у себя в лектории во вторник, наткнулась на него самого... и так и просидела с раззявленным ртом час с лишним. Я уже заранее завидую себе и тем, кто придет (если, конечно, хоть кто-нибудь придет, а то вон в прошлый четверг у меня на лектории впервые не было ни одного человека! ), так вот, я уже завидую тем, кто увидит это на большом экране. Если даже на маленьком экране монитора меня опаляло жаркое мексиканское солнце 30-х - да что там солнце, меня опаляла вечность! Поэтому я никак не могла понять своей подруги, в это время бьющейся за моей спиной в истерике по поводу предстоящей в среду защиты докторской. "Ирка, - успокаивающе говорила ей я, - ну, чего ты истерикуешь? Пройдет среда, и все, включая тебя, забудут эту фигню... это ж такое мелкое и суетное на фоне вечности!". Кажется, мы друг друга не поняли... Ну, хоть истерика прекратилась, и то хлеб...